Как JOHN MOYER оказался в DISTURBED

JOHN MOYER в недавнем интервью рассказал о том, как оказался в составе DISTURBED в 2004 году, заменив оригинального басиста Steve "Fuzz" Kmak'a: «Итак, в 2004 году группа уже выпустила альбом «The Sickness» и пластинку «Believe». А со своим басистом они расстались, кажется, в октябре 2003 года. И я немного знал ребят. Я играл в группе THE UNION UNDERGROUND, и мы вместе ездили в турне с Ozzfest. Изначально я связался с ними и сказал: «Послушайте...» И моя группа UNION UNDERGROUND тоже распалась в октябре 2003 года. Это было странно. Я набрал их и сказал: "Чувак, я слышал, что вы потеряли своего басиста. Я потерял свою группу. Если вам, ребята, нужен кто-то на время или вы ищете кого-то на постоянной основе, пожалуйста, не забывайте обо мне". Я ничего от них не услышал. Потом у меня появились знакомые менеджеры, и я попросил их связаться с представителями лагеря DISTURBED и сообщить им, что я заинтересован. Но ничего так и не последовало. Прошли праздники. Январь, февраль, и я услышал, что они прослушивают нескольких выбранных басистов, парней, которых я знаю. Я сделал пару звонков, поговорил с несколькими парнями, и все было так: "Да, я прошел прослушивание. Но не думаю, что получу работу". Бла-бла-бла. И я подумал: "Ладно, хорошо. Шанс еще есть". Но мне так и не позвонили. И тогда DISTURBED решили — и это было самое удивительное - они устроили открытое прослушивание. Любой желающий мог прийти. Они провели одно прослушивание в Лос-Анджелесе и одно в Чикаго. И они проходили с разницей в две недели. Так что я решил поехать на прослушивание в Чикаго, чтобы убедиться, что я правильно выучил песни, что они хотели, и просто иметь немного больше времени. Итак, на прослушивание в Лос-Анджелесе пришло около сотни человек, они стояли в очереди, и я не думаю, что с прослушивания в Лос-Анджелесе были отобраны какие-то кандидаты, за исключением тех, кого они знали лично. А потом я пошел на прослушивание в Чикаго, и это была настоящая сцена. В очереди было триста человек. Я был номером семьдесят, что-то вроде того. Много отличных музыкантов — гастролирующих музыкантов. И я не сказал ребятам, что я там. У меня был их номер телефона. Я мог бы им сказать. И я увидел их менеджера. Когда менеджер вышел на сцену, я спрятал лицо. Причина в том, что я не хотел никакого особого отношения. Я хотел показать этим парням, что готов пройти через любые препятствия. Я был готов стоять в любой очереди. Я был готов пойти на любые жертвы, чтобы получить работу. И так я всегда относился к своей музыкальной карьере и ко всему, что я делал — я всегда работал и не боялся. Итак, я стою в очереди. Проходит час, прежде чем мы попадаем внутрь. И вот люди начинают узнавать меня по моим дням в UNION UNDERGROUND. И люди подходят: «Эй, ты подпишешь это?» Я такой: "Да, подпишу. Заткнись". Потом я встал в очередь, а там было три песни, которые мы должны были выучить. Это были «The Game», «Prayer» и я забыл, что было третьей. Но тут Dougie Thomson, который был в руководстве DISTURBED и который в итоге стал моим менеджером, протянул мне тюнер. И он говорит: "Хорошо, John. Твоя песня — «The Game». Я, типа, «Окей». И вот я вхожу. Ребята видят меня. И David [Draiman, вокалист DISTURBED] говорит: «John, что ты здесь делаешь, чувак?» Я отвечаю: «Я здесь ради контракта, как и все остальные, чувак. Это очень круто, что вы делаете. Здесь много хороших людей, много хороших музыкантов, и они очень рады происходящему. И я ценю, что у меня есть такая возможность». Итак, я вышел на сцену. Они сидели там в стиле « American Idol». И я начал исполнять песню перед ними — 15 секунд, 30 секунд, минуту. Музыка остановилась. Я сказал: «Ребята, спасибо вам большое». Я положил свой бас в чехол. И сказал: "Вас там ждет много хороших людей. Я собираюсь покинуть вас". И я ушел, как бы говоря: «Оставьте меня в покое». Но сердце у меня колотилось. Я вел себя спокойно, но сердце колотилось. И я уже знал, где находится выход. Перед тем как выйти на сцену, я уже спланировал свой выход. Я думал про себя: "Я выйду через эту дверь. Я поставлю свой бас прямо там. Я сыграю песню". Так я и сделал. Я вышел. А их менеджер, Jeff Battaglia, другой член команды менеджеров, преследует меня. [С его] густым чикагским акцентом: "Эй, John. Подожди. Куда ты идешь? Куда ты идешь? Я, типа, «О, я просто сделал свое дело». Ну, ребятам ты очень нравишься. Почему бы тебе не прийти завтра?" Но завтра я уже улетал. И у меня не было много денег в то время, если честно. Я просто посмотрел на менеджера и сказал: «Так вы хотите, чтобы я поменял свой рейс и пришел завтра?» В итоге так и пришлось сделать. Я просто посмотрел на него, а он: «Ты хочешь выступать или нет?» [Смеется] Наверное, я хочу выступать. Ничего особенного. Так что я вернулся на следующий день, и на этот раз я джемовал с группой. Помню, первой песней, которую мы исполнили, была «Prayer». И я не мог не заметить небольшую ухмылку на лице Dan'a когда мы начали. И думаю тогда то я и понял, что меня взяли. Дальше одно за другим, они приглашают меня и начинается уже другая история. У других участников иной взгляд на эту ситуацию, но, тем не менее, неделей спустя они зовут меня на ужин и предлагают место в команде».